На этом флайере не было ни адреса ни номера телефона. Только значок - сдвоенная катушка - каким электрики обозначают трансформатор, да еще надпись "СЪЕШЬ МЕНЯ". Вильмот засунул листок бумаги обратно в карман. От реки исходил плотный запах промышленных отходов. Вильмот перегнулся через перила насколько мог и подставил лицо наждачному ветру. Ветер принес еле слышные отголоски музыки.
Взвыла сирена проплывавшего мимо катера, и в тот же момент кто-то схватил Вильмота за плечи.
- Блин!
Нат, Джиффи и Корал К. расхохотались.
- Здорово напугали? - торжествовал Нат.
Вильмот вырвался из рук дружков.
- Ну и шуточки!
- Опоздали, извини уж, - сказала Корал К., откинула с глаз жидкие дредлоки и улыбнулась. - Это все метро...
- Да ладно ... Фрайера у всех есть? - спросил Джиффи. - Тогда закинемся...
Ребята смяли флайера и положили их в рот. Бумага была жесткой как фольга и воняла тухлой рыбой. Вильмота чуть не стошнило, но он заставил себя разжевать листок и проглотить его.
Нат съел целых два.
- Чтоб точно прошибло, - пояснил он. - Или пришибло...
- Все одно.
Они сидели на краю набережной и болтали ногами. Повсюду, куда ни кинь взгляд, реку покрывал слой мусора: пластмассовые бутылки, пивные жестянки, куски пенопласта. порой проплывали полиэтиленовые мешки, похожие на больших медуз. Был отлив, и из воды выступил ржавый скелет старого грузовика.
- Смотрите, - воскликнула Корал К., - корова!
Корова плыла, забавно задрав в небо окоченевшие ноги, затем кувыркнулась под действием течения и снова выставила вздувшееся брюхо.
- Теперь их не часто увидишь, - сказала девушка не без грусти в голосе.
У Вильмота на мгновение помутнело в глазах, а затем все вокруг неуловимо изменилось. Словно тени и свет поменялись местами.
- Смотри-ка ты, началось! - воскликнул Нат.
- А куда ж оно денется, - зевнул Джиффи.
Вильмот с интересом посмотрел по сторонам. Все вокруг было полно таинственных знаков. Корявые неоновые буквы, свитые из колючей проволоки, качались на волнах и проступали на стенах, будто весь мир был написан невидимой рукой.
Компания спустилась по каменной лестнице и вошла под широкие своды пешеходного перехода, проложенного под территорией верфи. Зеленые клочья водорослей свисали сверху и роняли на кожу приятные холодные капли. Где-то высоко в небе пролетел вертолет; луч от его прожектора на мгновение преломился в дымке влажных испарений. Ребята пересекли узкую полоску ила, усеянную галькой и пустыми бутылками и нашли вход - железную дверь в закопченной кирпичной стене. Ржавая створка неожиданно легко поддалась, когда Нат навалился на нее. За дверью была винтовая лестница, круто уходившая вниз.
Каблуки застучали по металлическим ступенькам, и гулкое эхо сразу заполнило подземелье. Еще один виток лестницы - и стало совсем темно, если не считать слабого свечения откуда-то снизу. Музыка звучала все громче и громче с каждым шагом, пока не превратилась в оглушительный рев, поглотивший все остальные звуки.
Лестница внезапно оборвалась и Вильмот от неожиданности чуть не упал на шедшего впереди Ната.
- Все, пришли, - сказал Нат. - Это здесь.
Его глаза сверкали, а между губ что-то светилось.
Вильмот высунул язык и, скосив глаза, посмотрел на кончик. В глазах от напряжения замелькали черные точки, но он все же увидел, что и его язык люминисцирует неземным розовым светом.
Корал К. показала Вильмоту свой светящийся язык и засмеялась.
- В первый раз? - спросила она
. - Угу...
- Привыкнешь.Идем, а то отстанем.
Нат уже скрылся за поворотом. Они пошли за ним и очутились в огромном зале с кирпичными стенами. Вавилонские башни колонок содрогались, исторгая мрачную экстатическую музыку, прекрасную и нервную. DJ шаманил за нагромождением пультов под светом свисающих с потолка ртутных ламп. Танцующая толпа заполняла весь зал до краев, покрытая татуировками разных племен на голых телах, сверкающая химической радугой волос, заплетенных в уродливые дредлоки. Люди танцевали дерганый танец гальванизированных тел, сгибая конечности так, словно у них выросли дополнительные суставы. Языки мерцали в приоткрытых целях их ртов.
Вильмот глубоко втянул в ноздри пьянящий запах пота и счастья.
Он втиснулся в толпу, которая поначалу не хотела принять его в себя, выталкивала словно чужака. Свет и дым клубились над головой Вильмота. Он взмахнул руками, сперва не очень уверенно, но затем пульс басового динамика овладел его телом, и Вильмот забыл обо всем на свете. Он почувствовал себя одной из сот в улье коллективного сознания, которое мыслило в едином ритме, которое собственно и было этим ритмом.
У Ната на этот счет была своя теория. Он говорил:"Откуда берется музыка? Из тела. Сердцебиение, дыхание, пульсация желудка - у тела своя частота. Это если примитивно. А если точнее - то вся планета состоит из ритмов. Старушка Гея лупит по басам, это точняк! Настоящая музыка, крутая музыка, музыка глубин - это Ее пульс".
Вильмот смотрел как вокруг него в воздухе мелькают руки, и уже не знал, какие из них принадлежат ему. Он растворился в толпе и в музыке. Он танцевал целый час, а может быть, два или три, а потом почувствовал, что падает, но тут Джиффи поймал его за руку и сказал:
- Вот ты где. Пойдем послушаем транс.
Лучи проекторов скользили по потолку транс-холла, посылая на него образы гибнущего мира: потоки грязной воды, обезлиственные леса, озера, подернутые нефтяной пленкой пляжи, заваленные мусором, и высохшие реки возникали на белом экране. Люди сидели на полу, погруженные в себя или вполголоса беседующие.
Корал К. и Нат уже были там. Они лежали голова к голове и разговаривали. Вильмот уселся рядом. Он взял у них еще несколько таблеток гно . На вкус они были ничуть не лучше, чем пропитанный гно флайер.
Нат вещал:
- Ночью я иногда слышу их голоса. Словно мой сон - это приемник, настроенный на их частоту.
- Знание передается через радиоволны, - сказала Корал К.
- Вещи суть таковы насколько они были таковы.
- Эй, народ, это вы о чем? - спросил Вильмот.
Нат ухмыльнулся.
- Ты слышал что-нибудь о Сент-Руперте? Великий был человек, крутой ученый, хотя вообще-то я ученых терпеть не могу. Это он сказал: Вещи суть таковы насколько они были таковы. Он утверждал, что если что-то уже было сделано один раз, то это всегда можно повторить.
- На одном острове в Индийском океане жили обезьяны, - сказала Корал К. - Эти обезьяны открыли, что раковины съедобных моллюсков можно разбить, положив их на кокос и ударив сверху другим кокосом. Прошла пара недель и обезьяны на другом острове в сотне миль от первого начали делать точно так же.
Идеи летают в воздухе, нужно только суметь их поймать. Сент-Руперт называл это морфогенезом. Вот что такое гно на самом деле - катализатор морфогенеза. Смесь смолы гуараны, высушенных плоских червей и чего-то еще.
- Блин, не удивительно, что на вкус - дерьмо-дерьмом. Корал К. взяла руку Вильмота в свою:
- Гея умирает и ее не спасти. Слишком поздно. Но идея Геи бессмертна. Ее можно снова осуществить. Именно это мы и пытаемся сделать. Сотворить новую Землю.
- Она будет называться Мехайя, - сказал Нат.
Вильмот зевнул: - Да, но как?
- Трансференция, - сказал Нат и посмотрел по сторонам.
- Подожди, и все сам увидишь, - шепнула Вильмоту Корал К.
Вильмот чувствовал тепло ее руки в своей ладони. Он откинулся на пол и прищурил глаза так, что проекции на потолке стали бесформенными и неоднозначными. Гно послало ему одно из своих видений.
Вижу шествие механизмов,
Вижу их кишение на площадях;
Холодильники шагают вразвалку,
CD-плейеры заползают друг на дружку,
Телевизоры греются на солнцепеке
Пылесосы вытягивают длинные шеи в мутных водах реки...

Вильмот резко поднялся:
- Ну ладно, Гея погибнет. И будет Мехайя. А для нас на ней место найдется?
- Люди этого не заслужили, - сказал Нат. - Человечество обосралось. Второго шанса нам не дадут. Нам остается только достойно уйти. Уйти, напоследок оттянувшись.
- А откуда ты знаешь, что их мир будет лучше нашего? Что они усвоят наш урок, не сделают тех же ошибок?
- Да не знает он, - сказала Корал К. - И никто не знает.
Кто-то прошептал рядом:
- Демиург пришел!
Нат вскочил на ноги:
- Пошли! Пошли смотреть обряд!
Транс-холл опустел. В переполненном зале Вильмот тут же потерял своих приятелей. Он протолкнулся сквозь толпу, чтобы очутиться поближе к сцене. Бесформенные тени метались по потолку. Дыхание, пропитанное кисловатым запахом гно , вырывалось из каждого рта. Вильмот посмотрел по сторонам: повсюду блестели глаза т светились кончики языков.
Из-за кулис выбежали все DJ-и и "Кабеля" и спрыгнули со сцены в зал. На головы у них были натянуты обтягивающие капюшоны из латекса, голые тела покрыты свежими кровоточащими шрамами.Вильмот узнал Индуктора, Рентгена, Сэма-Телеграмму, Мамашу Бауд, Раста-Фару... не было только одного: Демиург оставался незрим в темноте сцены. Видны были только его руки, беззвучно мелькавшие над вертушками.
Приплясывая, DJ-и лили из флаконов на пол вязкие струи моющего средства, словно рисуя какую-то сложную электрическую схему. На руках у них были розовые резиновые перчатки. Покончив с этим, они обступили зачехленную Установку в центре зала. Все напряженно ждали. "Нужно определить Избранника," - подумал Вильмот. Он закрыл глаза и представил, как невидимая рука скользит над толпой, опускается и останавливается на нем...
Раздался крик.
Кричал совсем еще молодой парень лет восемнадцати, а может и того моложе. Люди, стоявшие рядом с ним, подхватили его и понесли. Он плыл над толпой, передаваемый с рук на руки, приближаясь к центре зала, словно щепка, попавшая в водоворот.
Вильмот увидел голубую, почти фиолетовую, сетку жил у него на запястьях... прищуреные, мечтательно улыбающиеся глаза... кольцо в правой ноздре... лиловую шелковую рубашку, отражавшую скользившие скользившие по ней волны света... расстегнутый воротник... шесть или семь рук, поддерживающих тело...
Он ощутил прилив любви к этому незнакомцу. Его пальцы мимоходом задели за холодный шелк и кончики их приятно онемели.
К тому моменту, когда тело достигло Установки, с парня сорвали всю одежду.
Индуктор подошел к нему, а остальные работники "Кабеля" в это время снимали чехлы с Установки. Разъятые на части бытовые приборы, причудливо соединенные между собой проводами, предстали перед толпой. DJ-и скрутили парню руки электрическим проводом и обмотали все его тело виток за витком. Затем они прикрепили его к своей диковинной машине и вставили в открытый рот электроды.
Еще несколько электродов они прикрепили к телу прищепками в разных местах.
Демиург повернул рубильник.
Вспышка.
Судороги пробежали по телу. Парень закричал, изо рта у него побежала струйка крови. Красные брызги упали на передние ряды и они отпрянули, но задние напирали с криками восторга.
Вспышка.
Сноп искр вылетел изо рта Избранника, упал на маски людей из "Кабеля" и прожег дырки в пластике. Жизненная энергия потекла по проводам, и над головами толпы вспыхнул экран монитора. В центре его, как на старом черно-белом телевизоре, появилась яркая белая точка, которая сперва растеклась в горизонтальную линию, а затем расползлась мутно-белым прямоугольником. И тут из серебристого вакуума поплыли невнятные цветовые пятна, спутанные линии, а по поверхности экрана защелкали искры. Казалось, кинескоп силится создать изображение, может быть, чье-то лицо, чьи-то шевелящиеся губы. Вильмоту показалось, что он даже разбирает какие-то слова в треске статического электричества.
Вспышка.
По мере того, как жизненная энергия покидала тело, судороги, пробегавшие по нему, становились все слабее и слабее. Голубой дымок заструился от начавшей обугливаться кожи.
По сцене с грохотом прокатился электрический тостер, выбрасывая из себя языки пламени и хрипя как бешеная собака.
Парень дернулся последний раз, издал сдавленный радостный стон, и Установка взорвалась, осыпая искрами стоявших рядом. Тостер задымился и завалился на бок. Изображение на мониторе исчезло; только в центре его светилась белая точка. Вышибло предохранители и музыка стихла. Наступила полная тишина.
- Опять не вышло, - пробормотал кто-то за спиной у Вильмота.
Вильмот обернулся посмотреть, кто это сказал, но в темноте ничего нельзя было разобрать. Он попытался выбраться из толпы, натыкаясь на протянутые руки, защищая лицо от чьих-то шарящих пальцев. Он не знал, куда идти. В темноте казалось, что собственное дыхание звучит громче, чем гремевшая до того музыка.
Кто-то схватил его за локоть.
- Вильмот, это ты?
- Корал К.! - от радости у него перехватило дыхание. - Жуткое дело. Я про обряд ... Просто жуткое.
- Почему? - спросила она.
- Неужели нельзя никак иначе?
Она нежно провела пальцами по его лбу.
- Мы должны дать душу механизму, подхлестнуть эволюцию. У нас нет времени на сюсюканье.
Снова зажегся свет. Завоняло машинным маслом, осевшим на горячую поверхность ламп.
Индуктор и Рентген перешагнули через лужу моющего средства, схватили безжизненное тело и уволокли его прочь. Вновь зазвучала музыка, толпа метнулась к сцене. Некоторые подскальзывались на лужах Волшебного Элексира, падали и весело смеялись. Вильмот вытянул перед собой трясущиеся руки и посмотрел на них: кожа была усеяна сверкающими каплями пота словно блестками.
- Пошли, - сказала Корал К.
Пятна света как амебы ползли по залу, натыкаясь на сверкающие глаза и светящиеся языки. Тайное знание озарило Вильмота. Он понял, что скоро сюда ворвутся, размахивая дубинками, полицейские, и полутьму пронзят лучи фонариков. Толпа разбежится, растечется по улицам ночного города, забьется в норы своих квартир и будет ждать терпеливо условленного сигнала. И по этому сигналу она сойдется в новом месте и изберет новую жертву.